Коноха, резиденция Хокагэ, два дня спустя.
Утром была просто прекрасная погода – светило солнце, на небе не облачка. Но ближе к обеду небо стало постепенно затягиваться облаками, и совсем скоро пошел дождь. Лило как из ведра, и даже самый плохой хозяин не выпустил бы собаку на улицу в такую погоду.
И, конечно же, все планы Цунадэ на тему “уйти с работы пораньше” накрылись медным тазом. Утром она не взяла с собой зонтик, а мокнуть под дождем совсем не хотелось.
Еще с самого начала рабочего дня Пятая Хокагэ сидела за бумагами. Каждую надо было просмотреть, прочитать, подписать или поставить печать. Такая рутина несказанно утомляла, но ничего не поделать – когда-то же надо выполнять эту работу.
Женщина бросила еще один тоскливый взгляд за окно. Никаких намеков на то, что дождь если не прекратится, то хотя бы поумерит свой пыл.
В таком порядке прошел почти час – подписи, печати, взгляд на дождь, печальный вздох, и снова подписи и печати.
Стук в дверь нарушил негласный распорядок. В какой-то мере Цунадэ даже обрадовалась этому. Она надеялась, что к ней пришли с хорошими новостями, например, восьмая команда вернулась с мисси и теперь собирается доложить об убежище «Акацуки», или неожиданно умер какой-нибудь человек, которому она задолжала крупную сумму…
Хокагэ пригласила нежданного гостя войти.
За дверью стоял Хьюга Хиаши.
Промокший насквозь, крайне чем-то встревоженный, предводитель клана Хьюга стоял в дверях кабинета Хокагэ. Надо сказать, Хиаши был нечастым гостем у Цунадэ. Если он сам пришел к ней, то, должно быть, случилось что-то действительно серьезное.
В руках он сжимал промокший листок бумаги, и, собственно, его передал женщине. Женщина положила его на стол, распрямила, и вгляделась в текст.
Некоторые слова смазались, но в целом смысл было возможно уяснить. Блондинка пробежалась глазами по строчкам, а затем подняла вопросительный взгляд на мужчину.
- Записка пришла менее получаса назад, вместе с  почтовым голубем. Он самоуничтожился сразу после того, как я забрал письмо. Ознакомившись с содержанием, тут же направился к Вам.
Цунадэ еще раз перечитала текст записки. Всего несколько строк, но сколько в них крылось проблем…
Мечты о тихом и спокойном вечере полностью испарились.

Одна из баз «Акацуки», часом позднее.
По миру у «Акацуки» было раскидано несколько так называемых баз – домики, скрытые от глаз непосвященных. Они небольшие, но в них есть все необходимое для долгосрочного проживания – 2 спальни, душевая комната, и холодильник, набитый едой длительного хранения и консервами. Найти такую базу, не зная точного месторасположения – крайне проблематично. Проблематично, но возможно. И поэтому члены организации предпочитают пользоваться ими как можно реже и только в особых ситуациях.
Кисамэ и Итачи решили временно укрыться на такой базе. Они отправили Хинату в подвал, предварительно связав веревкой ее руки и ноги (излишняя осторожность не повредит, верно?), и стали заниматься своими делами.

Брюнетка медленно приходила в себя.
Спустя почти час с того момента, как девушка осознала, что все еще жива, она практически полностью пришла в сознание. Но тем не менее, сохранилось гудение в голове и слабость по всему телу. В горле першило – любая попытка издать какой-нибудь звук оборачивалась болью. Хьюга смирилась со своим положением, хоть и не стремилась в нем долго прибывать. Она стала ждать.
Вокруг была сплошная темнота.
Извне не доносилось никаких звуков. Тишина была еще более вязкой, чем темнота. Казалось, что вокруг все умерло. Или умерла сама Хината? Хотелось кричать, рыдать, хохотать истерическим смехом, да все что угодно, чтобы разогнать эту тишину. Но не получалось. И это угнетало.
Хината попыталась пошевелить руками. Веревки больно вгрызались в запястья, и это служило доказательством, что какая-никакая, а жизнь в ней все еще теплится.  И это значит, что рано или поздно, все-таки у нее будет шанс освободиться. Боль в руках действительно давала надежду. Ведь мертвые не чувствуют ее.
Коноичи очень хотелось понять, где она находится. Ее воспоминания обрубались на сражении с членами «Акацуки». В душе брюнетки не было ни малой толики сомнений, что ее напарники – Киба и Шино, вступились за нее. Может, попытались уничтожить шиноби-отступников. Но вышло ли это у них?.. Остались ли они хотя бы живы? Может, они здесь, вместе с ней?
- Ки… Киба… - тихо позвала Хината.
Никто не ответил.
Чакра была практически на нуле. Это означало, что она не могла воспользоваться даже бьякуганом. Конечно, возможность осмотреть окрестности вокруг была не самой полезной сейчас, но, как говориться, кто владеет информацией – тот владеет миром.
Девушка прикрыла глаза (отчего особого толку не было, в помещении было настолько темно, что независимо есть у тебя глаза или нет – уровень освещения не менялся), и попыталась поудобнее устроиться на холодном полу. Вышло это у нее не самым лучшим образом.
Коноичи так вот просто лежала, и предавалась невеселым размышлениям о Кибе и Шино, о Конохе и Наруто, об отце и брате Неджи, о том, увидит ли она их когда-нибудь снова. В памяти всплывали их лица, улыбки, а сердце девушки каждый раз болезненно содрогалось.
В подобных раздумьях прошел неопределенный отрезок времени – может, пара минут, а может, несколько часов (секунды тянулись крайне медленно). Откуда-то с внешней стороны стен раздались голоса – негромкие, и слов было не разобрать, но тем не менее, голоса! Может, пришли люди, и теперь наследницу клана Хьюга освободят? Хината распахнула глаза, насторожилась и принялась тщательно вслушиваться в происходящее.
Голоса становились громче – то ли люди подходили ближе, толи повышали тон. Их было двое или трое, и, похоже, мужчины. Послышался негромкий звон, как… связка ключей. 
Дверь распахнулась.
Хлынувший в темноту свет больно резанул Хинату по глазам, привыкшим к тому, что темно. Девушка сощурилась.
В дверном проеме действительно стояло двое мужчин. Один немного выступал вперед, второй же держался позади. Юная Хьюга пыталась их рассмотреть, но из-за каждого брошенного взгляда в светлую сторону помещения глаза начинали слезиться, картинка расплывалась.
Один из мужчин приближался к Хинате, взвалил девушку на плечо, и понес на выход. Сил оказать сопротивление не было, оставалось только подчиниться.
Он сделал несколько шагов, затем грубо скинул коноичи на пол. Она больно стукнулась плечом – скорее всего, будет синяк; более чем наверняка ее тело уже покрыто синяками, но в свете последних событий это не представлялось хоть мало-мальской проблемой.
Не издав ни единого звука, который мог бы показать, что ей больно, коноичи предприняла попытку разглядеть людей. Глаза уже почти привыкли к свету и больше не слезились.
Один из мужчин был высокого роста, кожа его была странного серовато-голубоватого цвета, на устах играла злобная улыбка. Лицо выделялось белыми глазами с мелкими зрачками. Он сжимал в руках гигантский меч.
Второй же был среднего роста, темные волосы убраны назад. У него были темные глаза, а лицо выражало безграничное равнодушие ко всему происходящему.
Именно второго Хината и узнала. Это был Итачи Учиха.
Надежды на спасение моментально растаяли.
Коноичи находилась в плену у ниндзя-отступников. Более того, в плену у великих ниндзя-отступников. Шансы выбраться из передряги живой значительно сокращались.
Встал закономерный вопрос – а что им от нее надо?