В слабо освещенной комнате витал до тошнотворного сладкий аромат пряностей. В центре помещения, расчищенном от мебели, над начертанной на полу пентаграммой сгрудились пять молодых девушек. Одна из них произносила слова на неизвестном языке – они звучали похоже на церковные песнопения, очень отдаленно, но похоже. Остальные четверо вторили ей. Резко вся компания умолкла. “Главная” девушка взяла кинжал с причудливым узором на рукояти и полоснула острием по своей ладони. Хлынула кровь. Она капала на пол, пятнала руки и лилась без остановки. Наконец одна из “вторившей четверки” встала с колен и подошла к раненой. Она произнесла всего одно слово, приложив свою ладонь к порезанной ладони своей подруги:
- Хватит.
Послышался звук удара. Белокурая барышня лежала на полу без сознания. Предводительница сего собрания печально улыбнулась, поднялась с пола, и включила свет.
- На сегодня все, пожалуй. – сказала она всем, и в тоже время никому. Затем она достала из маленького ящичка в тумбе бинт и кое-как перевязала кровоточащую ладонь. – Приведите ее в чувство, пожалуйста. – попросила она, выходя из комнаты.
Ее путь лежал по узкому коридору до ближайшей раковины.
Когда девушка осталась одна в ванной комнате, она принялась изучать себя в зеркале. Пора бы, кстати, и вам познакомится с этой дамочкой. Ее зовут Лилит Локхард. Друзья называют ее просто Лили.
Прошло уже около пятнадцати минут, а Лилит все еще рассматривала себя в зеркале. Подобные ритуалы сильно ее изнуряли, требовалось время, чтобы восстановить душевное равновесие.
Раздался негромкий стук в дверь. Лили вздрогнула от неожиданности, торопливо пригладила волосы, и отперла дверь. В дверном проеме стояла та самая девушка, что зажала её ладонь.
- Аллегра пришла в себя, она плохо себя чувствует, но в сознании. – доложила она.
- Отлично. Можем расходиться.
Подошедшая кивнула и понеслась обратно по коридору. Лили прикрыла дверь, оставив совсем маленькую щель, и вновь повернулась к зеркалу. Вскоре послышались шаги и негромкие голоса, еще немного позже где-то внизу хлопнула дверь. Лилит облегченно вздохнула и вышла из ванной комнаты.
Дом, в котором собственно и проходил странный ритуал принадлежал родителям Лили. Большой, старый дом с множеством запертых комнат, к которым давно утеряны ключи. В этом особняке, по большей части, жила одна только Лилит. Родители все время в разъездах, порой девушка с трудом вспоминала, как выглядят их лица. До пятнадцати лет Лили так же жила с горячо любимой тетушкой, но после она погибла в результате несчастного случая – провалилась под лед в небольшом озерце. Начиная с этого момента, девушка жила одна, и ее это, в общем-то, устраивало.
Заперев комнату, на полу которой была расчерчена пентаграмма и багровели капельки крови, девушка направилась вниз, на первый этаж. После ритуала наступила полнейшая апатия и усталость. Не было сил стелить постель, принимать душ или переодеваться в пижаму. Лилит просто села на диван и заснула.

***

Это утро выдалось на редкость холодным. Пришлось даже одевать пальто. Вдобавок ко всему,  моросил мелкий, крайне неприятный дождик – без зонта не обойтись.
Лилит медленно приближалась к школе. Она не торопилась ни потому, что знала, что не опоздает, а потому, что желания торопиться не было.
У здания группками сгрудились ученики, прячась под зонтами. Лили уже заприметила своих подруг, о чем-то взволнованно перешептывающихся, и постоянно оглядывающимися, и направилась к их компании. Только завидев появление Локхард, те дружно замолчали.
- Привет. – как-то совсем бесстрастно произнесла Лилит, не выдавая ни единым жестом что она рада видеть подружек.
- Где ты пропадала целую неделю? Все нормально? Как себя чувствуешь? – тут же посыпались вопросы, едва ли не градом.
- Все нор-маль-но. – последовал ответ. – Отсыпалась после ритуала.
- Лили, - выступила вперед шатенка, с решительным лицом. – Мы давно хотели сказать тебе…
- Я внимательно слушаю.
- Мы давно хотели сказать тебе, что… - девушка немного замялась, но спустя мгновение, выпалила скороговоркой конец: - Что нам надоели твои глупые ритуалы!
- Вот как. – Лилит  дернула бровью. – Рэбекка, Мэлоди,  вы тоже? – ответом стало молчание. – Отлично. Какие у меня, оказывается, замечательные друзья.
Девушка развернулась и зашагала прочь. Более ей не хотелось видеть этих якобы друзей. Да чего уж там, никого и ничего не хотелось видеть. Если бы на пути у Лили сейчас вырос какой-бы то нибыло знакомый, она, не задумываясь, ткнула бы его зонтиком в глаз, и продолжила свой путь. Но на счастье, ей никто не попался.

Уже несколько часов Лилит шаталась по улочкам города и разглядывала витрины магазинов. В такое время дня (а время близилось к полдню) Вондервуд был безлюден, лишь изредка попадались прохожие, да  и те спешили укрыться от моросившего дождика.
Ничего особо интересного не происходило, все было как всегда. Когда каждый день повторяет предыдущий, это начинает наскучивать. В такие моменты Лили злилась на своих родителей, морских биологов по профессии. Укатили  в свое  море, а ее бросили тут, лишь изредка оповещая о том, что они живы и здоровы. Девушка смахнула с лица дождевую капельку, и повернулась. Ноги сами понесли ее к городскому кладбищу.
Кладбище было небольшим, и нередко служило местом «тусняка» неформальной  молодежи. Лилит себя к их числу не причисляла и вовсе не стремилась там тусить, она всего лишь собиралась навестить могилу своей тетушки. Она не была там почти два месяца, и могила наверняка уже выглядела крайне заброшенной. Девушка живо представила себе покосившееся ограждение, букет засохших цветов, кучу сорной травы…
Добравшись до места назначения Лили убедилась, что все не так плохо, как в ее воображении. Барышня облокотилась на заборчик и взглянула на фотографию своей тети, что красовалась на памятнике. Там она была такая молодая, такая красивая, такая живая…
- Не знаю что мне делать. Запуталась, - проговорила Лилит, спустя некоторое время молчания. При жизни тетя часто давала ей какие-то советы, помогала. Привычка надеятся на помощь и совет осталась и после ее трагической смерти. – Я совсем не ожидала предательства со стороны Мэл, Бэкки и Джейн. Оно меня здорово подкосило, надо признаться. Прямо как нож в спину.
- Если у тебя в спине нож, то в организме, должно быть, переизбыток железа, - раздался позади подозрительно знакомый голос. Девушка мгновенно обернулась и идентифицировала подошедшего. Это был Том Вестерфельд, паренек, проживавший по соседству. Томас жил вместе со своим дядей, Гарри. Его брат (и отец Тома по совместительству) находился в психиатрической больнице. Вестерфельды присматривали за юной Локхард, пока ее родители были в отъезде.
- И тебе не хворать, - буркнула Лили в ответ. – Ты чего-то хотел, или просто так, покапать на мозги пришел?
- Эй, чего ты такая сердитая? Ты напоминаешь мне скрягу-старуху. Не хватает только носа крючком, - завел было свою волынку Томас, но резко осекся, встретив ледяной взгляд Лилит. – Да ничего я не хотел. Собирался навестить могилу мамы.
Лилит перевела взгляд на соседнее захоронение. Надпись на надгробии гласила: «Алисия Вестерфельд. 1969 – 1992».
Слов в ответ как-то не находилось. Вроде нагрубила и неплохо было бы извиниться, но виноватой Лили себя не чувствовала.
- Ясно.
Повисла неловкая пауза. Томас явно скучал, да и Локхард была не особо рада его обществу.
- Ладно. Дядя собирался сегодня зайти к тебе, проведать.
- Хорошо. До скорого, - Лилит развернулась и зашагала по дорожке, что вела к выходу.
Девушку всегда раздражало общество этого паренька. Его вечно взлохмаченные волосы и лицо, усыпанное веснушками, напоминало далекое-далекое детство, когда еще не надо было ни о чем волноваться и переживать. Давным-давно Локхард общалась с этим пареньком, считала его лучшим другом, и делилась всеми секретами. Со временем они, как это нередко бывает, отдалились друг от друга, былая дружба забылась, ну и так далее по тексту. Хотя Томас нередко пытался навязывать ей общение. Все не мог понять, что он уже давно ей неинтересен.

***

Лилит кинула сумку с учебниками на пол, в ответ на это половицы печально скрипнули. Сама же девушка прошла на второй этаж, где располагалась ее комната. Оказавшись в родном месте, она же почти сразу упала на большую кровать и закрыла глаза. Сделала глубокий вдох. Лили полежала так еще несколько минут, а после села на кровати, и несколько раз мотнула головой, словно отгоняя дурные мысли.
Из зеркала, что стояло напротив кровати, на Локхард смотрела брюнетка с длинными распущенными волосами, бледной кожей, и холодными голубо-серыми глазами. Она выглядела очень усталой и замученной. Лили медленно поднялась с постели и подошла к зеркалу, прикоснулась к нему самыми кончиками пальцев. Оно было такое холодное и гладкое… Хотелось в нем раствориться, сгинуть, утонуть. Зеркало притягивало. Большое, в позолоченной раме… Говорят, что нельзя вешать зеркала друг напротив друга. А Лилит бы повесила. Лишь только для того, чтобы смотрясь в одно, постоянно видеть другое, и любоваться им. Тетушка Локхард тоже очень любила это произведение искусства в виде зеркала.
Кинув последний взгляд на зеркальную гладь, девушка отошла от него.
Сегодня должен зайти Гарри, дядя Томаса, и лучший друг ее отца – он за ней присматривает, пока ее родители находятся в экспедициях. Неплохо было бы еще поесть чего-нибудь,  но холодильник был почти пуст.
Лилит скинула школьную форму и натянула домашнее старое платьишко – серое, выцветшее, мешкообразное. Надо было себя чем-то занять. Брюнетка спустилась на кухню, поставила чайник кипятиться, сама же углубилась в холодильник. Провизия действительно почти подошла к концу, но сейчас это особой проблемой не предоставлялось – дядя Гарри обычно всегда закупал продукты.
Раздался свист – чайник оповестил о том, что вода вскипячена. Кинув в кружку, где уже болтался пакетик чая, два куска рафинада, Лили залила это все кипятком, а после, медленно помешивая, направилась в гостиную. Она присела на край дивана и отхлебнула глоточек – слишком горячо. Кружка с напитком была отставлена в сторону, девушка же откинулась назад, в ожидании пока жидкость остынет.
Время до вечера тянулось медленно. Очень медленно.

На улице разбушевалась гроза.
Дождь лил как из ведра. Ветер швырял дождевые капли в окна, те в ответ отдавались тихоньким, совсем еле слышным дребезгом. Небо рассекали молнии, доносились раскаты грома.
Лилит разбудил особо мощный удар грома. В комнате царил полумрак, видимо, она проспала не один час.
Стал слышен настойчивый стук в дверь. Кажется, человек по ту сторону дома стучится не первый десяток минут. Локхард потянулась, поднялась с дивана, где прикорнула, и на ходу одергивая платье, поспешила открыть дверь.

Он и она ехали в трамвае.  Каждый по своему делу. Она ехала домой от подруги, у которой всю ночь играли в какие то игры, обсуждали платья, джинсы, косметику, и конечно же парней. Он ехал к бабушке, чтобы посидеть с ней и послушать рассказы о ее бурной молодости, в суть которых никто и никогда не вникал.
Он случайно глянул в ее сторону. Не сдержал улыбки.
Она моментально заметила его взгляд. Моментально уловила улыбку.
Он начал ее разглядывать. Улыбка не сходила с его лица.
«Может со мной что то не так? Вон как лыбится…» Она начала себя оглядывать, стараясь не совершать лишних телодвижений.
«Какие глаза… Цвета неба в пасмурную погоду. В таких глазах хочется утонуть, и чтобы тебя никто не спасал…» Улыбка начала сползать с его губ.
«Да чего он все пялится?! Девушек никогда не видел чтоли?» Она раздраженно откинула прядь волос со лба.
«А волосы какие… Длинные, густые…» Его взгляд приковался к бликам на ее волосах, их игре и переливах
«Его что, из зоопарка выпустили?! Ладно. Отвернусь и забуду.» Отвернулась. Забыла.
А он все смотрел на нее, и смотрел. И не заметил как проехал собственную остановку, заметил только как она выходила из трамвая. А потом прижался к стеклу и долго смотрел за ее удаляющимся силуэтом, пока трамвай куда то не свернул. А потом не замечал рассерженный голос водителя, просящего покинуть трамвай на конечной остановке, не замечал что оказался в совершенно незнакомом районе, не замечал что окончательно заблудился... «Не буду. Точно не забуду. Люблю…»

- Майк… Ты все-таки уверен, что это была хорошая идея? – спросила Эйприлинн, прижимаясь лбом к холодному ночному стеклу.
- Линни, дорогая. Конечно, я уверен, – ответил из глубины комнаты Майк.
Эйприлинн не стала отвечать. Она продолжала вглядываться в ночную темноту.
По окну хлестал дождь. Молнии крестили небо. Порывы ветра раскачивали деревья.
Картина долго не менялась. Линн по сути своей была неусидчивой девушкой и не могла разглядывать длительное время одни и те же пейзажи. В конце концов, она дыхнула на стекло и принялась выводить пальцем сердечки и цветочки.
Однако подобное занятие тоже быстро ей наскучило, и Эйприлинн отошла от окна. В комнате весело потрескивал камин, языки пламени бросали причудливые отсветы на обстановку комнаты. Все смотрелось очень мило и красиво, да и вообще в данном гостиничном номере царила удивительная атмосфера уюта. Однако что-то тревожило девушку и не давало радоваться жизни, или хотя бы просто расслабится.
Линн и Майк поженились около двух недель назад. Это была его идея – отправится в Румынию на медовый месяц. Она охотно подхватила эту идею, однако теперь была совсем не рада.
Они остановились в старинном замке, переделанном под отель. Постояльцев в этом отеле было немного, да и персонала, впрочем, тоже. Сам замок был расположен на небольшом возвышении, построен из мрачного, холодного камня. Внутри все выглядело очень уютно, но все-таки обычно подобные места являются местами жительства вампиров, наверное, именно это и беспокоило Эйприлинн.
- Как я устал… - прервал размышления Линн голос Майка. – Милая, может, будем собираться спать? Перелет, и все такое…
- Угу. Конечно. Я в ванну, – девушка оторвалась от бесцельного разглядывания камина, поднялась, и направилась к двери, расположенной напротив кровати.
Когда Эйприлинн вышла из ванной комнаты, ее молодой муж уже спал сном младенца. Девушка подошла к кровати, склонилась над Майком, и легонько поцеловала в щеку.
- Спокойной ночи, - едва слышно прошептала она.
Линн скинула халат и тапочки, оставшись лишь в нижнем белье. Она забралась под одеяло, и, поплотнее закутавшись, попыталась думать о чем-то радостном и светлом, однако в голову приходили только мрачные мысли. Дождь, который обычно баюкал, медленно стихал. Гроза уходила в сторону.
Эйприлинн проснулась посреди ночи. Майк спал, положив руку под щеку и мило посапывая. Все было тихо, однако из коридора раздавались странные звуки. Гудение, что-ли. 

Часть первая. «Мыслить не значит жить»
«И что теперь? Где я вообще? Я жива? Нет? А почему я тогда думаю? Или я не думаю? Но кажется это похоже на мысли… В таком случае я запуталась. Похоже я все-таки мертва…»
«Такое странное ощущение – находится в нигде. Обычно это слово используют как отговорку для назойливых детей, но явно не в моем случае. Темнота, пустота, и огромное пространство внутри… А внутри чего, собственно, это Нигде?»
Спустя момент Нигде озарилось светом. Это было похоже на то, как ты открываешь глаза, смотришь в окно, и радуешься новому дню. Но этот свет, который в Нигде, был не настоящим, фальшивым, не грел и не ласкал, однако Лоу была рада и ему.
«Свет! Надо же, свет! Теперь хотя бы нет той безграничной темноты…»
Лоу было 8 лет, когда это случилось. Точнее случилось это намного раньше. Просто никто не знал, и даже не догадывался. Лоу была больна раком. Возможно, если бы хоть кто-то мог знать и предпринял меры, ее судьба сложилась менее печально. Но этого не произошло. Девочка умерла совсем ребенком.
Свет в Нигде начал рассеиватся. Нет, оно не погружалось в темноту. Просто все становилось каким-то более реальным. «А может, я все еще жива? А то, что было всего лишь сон? Да, наверное так и есть…» Лоу крепко зажмурила глаза и попыталась выйти за грани этого сна. «В таком случае… мне осталось выяснить только одну вещь. Как же мне проснутся?»
Яркий и ослепляющий свет рассеился. Теперь были видны очертания дороги.
«Что же мне делать?» Девочка села на колени и приготовилась разрыдатся, но у нее не вышло. «Я теперь не могу плакать? Значит, все таки мертва…» Новая волна слез подкатила к глазам, и очень быстро отступила. «Так много вопросов, так мало ответов…»
Лоу оглядела очертания Нигде, присмотрелась к явно проглядывающейся дороге. «Интересно куда она ведет? В очередное Никуда? Хотя, наверное у меня появился один ответ… Надо идти по этой дороге.»
Как вы думаете, в Нигде есть такое понятие, как время? Возможно и есть, возможно и нет. Невозможно сказать, сколько Лоу шла по дороге. Невозможно сказать сколько километров длилась эта дорога. Но и она кончилась. Девочка пришла к воротам, как бы банально это не звучало.
«И… что теперь? За этими воротами живет злой великан, который меня сьест?»
Она приоткрыла ворота, и те, на удивление легко потдались.
«Войти? Или не стоит?» Лоу решила войти.
А за воротами… был рай, в прямом смысле этого слова. Все такие счастливые, и все очень умиротворенно… Ангелов, как их описывают в книгах, с крыльями и нимбом, правда не было.
Ошарашенная всем этим небесным великолепием, Лой буквально окаменела, боялась двинутся, или хотя бы моргнуть, страшась что все это рассеется.
Она не заметила, как к ней сзади подошел мужчина, возможно умерший в возврасте 30-35 лет, и положил руку на плечо. Ладонь была на удивление теплой, как будто даже… живой.  Девочка повернула голову и посмотрела на мужчину. Волосы его были светлыми, и при этом достаточно длинными, до плеч. Лицо было не особо красивым, но очень улыбчивым и добрым. Зеленые глаза были необычнайно глубокими и искренними. Одет он был как и все остальные – белая туника почти до пят.
- Добро пожаловать, Лоуренс. Рады видеть тебя.
Лоу улыбнулась в ответ и слегка мотнула головой.
- Меня зовут Алекс. Да, не совсем ангельское имя, согласен. – сказал мужчина, заметив удивление на лице девочки. – Ну что тут поделаешь, ангелами не рождаются. Если ты не против, я проведу тебе краткий экскурс.
- Нет, мистер, я не против… Но… объясните мне, пожалуйста, где я нахожусь? Это сон, ведь так? – ответила Лоу слегка охрипшим от волнения голосом.
- Дорогая моя, нет, это не сон. Ты умерла. С момента твоей смерти прошло 40 дней, свершился суд. Душа твоя, хоть и будет еще некоторое время рваться на Землю, уже почти успокоилась. Ты попала в рай.
Все надежды, даже самые крошечные и незначительные, моментально рухнули.  Она мертва. Абсолютно точно и совершенно мертва. Почему она поверила Алексу? Хороший вопрос. Она чувствовала, что может ему верить. Единственный вопрос, который она смогла задать, звучал так:
- А я… Я смогу вернутся домой? Я хочу к маме и папе… И Джорджи… И… к Бену… - вспомнив золотистого ретвивера, которого ей подарили когда Лоу исполнилось три года, она была готова расплакатся… Если бы могла.
- Прости меня, но дороги назад нету. Я понимаю, что ты чувствуешь сейчас. Ужасающее чувство пустоты. Все мы прошли через это. Со временем, они все окажутся здесь… Это лишь вопрос обстоятельств. – видя, что Лоу все так же на грани, он предпринял вторую попытку успокоить ее. – Ну ты можешь наблюдать за ними отсюда… Оберегать их. Пойдем. – Алекс взял девочку за руку, и повел куда-то вдаль.